От главного редактора

Поэма о творчестве, любви и служении великого одесского музыканта

(О Давиде Иосифовиче Сипитинере нельзя говорить без восхищения и восторженного отношения к его человече­ской и художественной Личности. Дирижер Одесского театра оперы и балета, профессор Одесской музыкальной академии, заслуженный артист Украины, кавалер ордена «За заслуги» во­брал в себя сотни тысяч «лиц», «личностей» — композиторов, дирижеров, балетмейстеров, танцоров, артистов-вокалистов, инструменталистов, студентов, педагогов, одесситов — от «ма­лых до великих», включая самые различные жизненные ситуа­ции с ними. «У Додика есть кумпол» — говорил мне (может и некоторым другим), показывая пальцем на свою голову, вели­кий дирижер, педагог, Одесский Музыкант. Трудно предста­вить себе — какое великое множество музыкальных образов, жанров различных эпох, сценических представлений, сим­фонических звучностей, актерских воплощений содержалось в этой Голове!!! (Просмотрите репертуар его универсальной дирижерской деятельности в главе «Репертуарный список...» и «ты все поймешь, ты все увидишь сам»..,). А ведь дирижировал он только наизусть, не глядя в партитуру! А если партитуры не было вообще, то аранжировку и оркестровку он писал сам.

Это объясняет и то, что часто он выступал в роли «спаса­теля» оперных спектаклей — при невозможности приезда или отказе других дирижеров провести спектакль, или при любых других нестандартных театральных ситуациях. В этом смысле он был дирижером, подобно которому (перефразирую одесское выражение), «никогда и нигде не было, нет, и не надо». Это было только у нас. Это мог только Додик Сипитинер. И только у нас, в Одессе. Он был универсален. У него был «Кумпол», который, скорее, можно сравнить с КУПОЛОМ Одесского оперного театра, без которого театр нельзя было бы даже по­казывать и фотографировать.

Он преподавал в Одесской государственной консервато­рии с 1969 г. на кафедрах народных инструментов и опер­ной подготовки, работая с оркестрами народных и духовых инструментов, всегда принимая самое деятельное участие в художественной жизни консерватории. Многие годы был руководителем симфонического оркестра, воспитав множе­ство музыкантов, успешно работающих в украинских симфо­нических и камерных оркестрах, а также в исполнительских коллективах ближнего и дальнего зарубежья. Он считал, что «контакты консерватории с оперным театром — это основная форма творческого существования». И его вклад в развитие нашей музыкальной академии, которая в сентябре 2013 года отмечает свое 100-летие, невозможно переоценить — так же, как и и его деятельность в Одесском оперном театре, о котором он говорил: «театр — это просто моя жизнь», «я служил музыке и театру». И в настоящее время и Одесский оперный театр и Одесская музыкальная академия стали национальными, в чем есть и его немалая заслуга.

Успех творческой и преподавательской деятельности Давида Иосифовича во многом обусловливался интенсивностью его творческих поисков и общения в качестве дирижера Одесского театра оперы и балета, в котором он проработал более полуве­ка, сотрудничая с дирижерами Н. Покровским, Е. Русиновым, В. Герцманом, Я. Вощаком, Г. Проваторовым, Б. Грузиным,

Б. Афанасьевым, Я. Скибинским, с мастерами вокального искусства, такими, как Н. Огренич, Е. Иванов, Г. Поливано­ва, А. Джамагорцян, Р. Сергиенко, Н. Ткаченко, Б. Руденко, Г. Олейниченко, С. Лемешев, И. Петров, А. Пирогов, многими другими. И начало этому было положено в общении ученика — Додика — с величайшим педагогом, музыкантом мирового уровня — Профессором, Учителем — Петром Соломоновичем Столярским и с его гениальными учениками. С благоговением он вспоминал также о своих учителях в Ленинградской консер­ватории — профессорах Э. П. Грикурове и Н. С. Рабиновиче.

Замечательны его семейные отношения, которые являются высшими формами человеческого общежития. Он не правил в семье как начальник — это невозможно в художественной жиз­ни. В семье (и особенно — в музыкальной) функции меняются непрерывно, каждый день, час и минуту, а с годами меняются даже на другие, возможно — и на противоположные. Главное в семье — всепоглощающая любовь к супруге, детям, родным, любовь деятельная, участливая, что и было свойственно Де- вику. Он сам занимался стиркой своих вещей, ходил за про­дуктами на базар, помогал всем и гордился музыкальными и жизненными достижениями взрослых и малых членов семьи. Здесь, в разделе о любви, вспоминается высказывание из По­слания святого апостола Павла к Коринфянам: «Если я имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, то я ничто».

Педагогическому авторитету Д.И. Сипитинера весьма способствовали его талант к открытию новых форм творче­ской работы со студентами, нестандартные педагогические и «воспитательные» высказывания, увлеченность професси­ей дирижера — как той, которая венчает все известные виды музыкально-исполнительского творчества, вплоть до вклю­чения сценического «лицедейства» и «юморины» на сцене. В самом деле, оперный спектакль можно считать высшей фор­мой коммуникативной ситуации в музыкальном искусстве, которой Д. Сипитинер владел в совершенстве. Он не считал студентов учениками, он считал их «соучениками». Его лю­били все, особенно за общительность, доброжелательность и одесский юмор, в котором, по словам одного из авторов статей, вошедших в эту Книгу, были «Бабель и Жванецкий одновременно».